Current Anthropology 64/5: 581-98, 2023.

Hierarchy as a Democratic Value in India (with comments & a rejoinder)

Во многом демократическая жизнь Индии держится не на эгалитарных, а на иерархических нормах. Эта статья основана на широком этнографическом материале и показывает, как неравномерные социальные обычаи патрональной заботы и почтения формируют демократическое устройство страны — факт, который часто остаётся незамеченным из-за эгалитарных предубеждений самих аналитиков. Здесь можно найти саму статью, обсуждение вокруг неё и мой ответ.

HAU: Journal of Ethnographic Theory 12/3: 686-700, 2022; introduction to a special section “Elementary Forms of Political Life,” with Judith Scheele.

Towards a Critical Ethnography of Political Concepts

Слишком часто политические аналитики опираются на категории западной политической теории, которые плохо приживаются в местных контекстах. В этой статье мы показываем, что остаётся вне поля зрения таких внешних рамок, и намечаем те широкие горизонты, которые открываются, когда мы начинаем мыслить понятиями, которыми сами люди пользуются в своей политической жизни.

Political Theology 25/2: 130-36, 2022.

India's Little Political Tradition

В этом коротком эссе я разбираю одну из главных политических загадок Индии: несмотря на более чем десятилетнее правление индуистско-националистического режима, массовое политическое насилие так и не вспыхнуло. Нападения на христиан и мусульман остаются единичными, не перерастая в погромы. Я утверждаю, что глубоко локальная логика политических отношений — воспроизводящая преданность местным божествам в народном индуизме — действует как тормоз, не позволяя катастрофе развернуться.

Comparative Studies in Society and History 12/3: 686-700, 2019.

Crooked Jurisdictions

В беседе с Грегори Фельдманом, Палем Ньїри и Джатином Дуа я исследую, что особенного в жизни на границах закона и что оно раскрывает о самой природе закона, порядка и политики в их центре.

Anthropology of This Century 24, 2019.Review of Walter Scheidel's The Great Leveler

Inequality or Death

В своей масштабной истории Шайдль показывает смерть и насилие как великих уравнителей неравенства. В своём обзоре я смотрю на это с обратной стороны: после каждой катастрофы иерархия возрождается с новой силой. Иерархия оказывается не временным искажением, а неотъемлемым свойством человеческой жизни.

In The Scandal of Continuity in Middle East Anthropology, ed. by A. Shryock & J. Scheele, 2019.

Secrecy and Continuity in Rajasthan

Anthropology of This Century 21, 2018.Review of Aaron Ansell’s Zero Hunger and Jason Hickel's Democracy as Death

Egalitarian Fantasy & Politics in the Real World

В этом обзоре книг Джейсона Хикеля Democracy as Death и Аарона Анселла Zero Hunger я показываю, как иерархия — часто отвергаемая как угнетающий феодальный пережиток — удерживает политическую жизнь как нравственное благо. От Америки Трампа до зулусских дворов и бразильской глубинки люди ищут не равных, а ответственных старших, опровергая укоренённое убеждение, будто стремление к равенству є универсальным моральным добром.

HAU: Journal of Ethnographic Theory 7/3: 13-17, 2018.

Disciplinary Memory Against Ambient Pietism

В этой полемике я утверждаю, что утрата антропологией собственной дисциплинарной памяти сделала её заложницей сиюминутных мод и моральных благочестий. В противовес монотонности переработанных теорий и адвокации, выдаваемой за анализ, я защищаю классику как источник радикального прозрения антропологии: человеческие миры создаются идеями, а не вещами — урок, о котором современная антропология забывает на свой страх и риск.

International Journal of Politics, Culture, and Society 30: 107-11, 2017.Review of David Graeber’s The Utopia of Rules.

The Wrong Kind of Freedom?

В этой рецензии на книгу Дэвида Гребера The Utopia of Rules я рассматриваю его анархизм как насильственное «анти-действие». Стремясь к полному освобождению от правил, институтов и государства, Гребер, на мой взгляд, не замечает, что бюрократия — это не просто скука, а социально-творческий ритуал: личный, политический и креативный, столь же источник порядка, сколь и усталости и угнетения.

Journal of the Royal Anthropological Institute 22/2: 373-91, 2016; with Tommaso Sbriccoli

The Ethics of Efficacy in North India’s Goonda Raj (rule of toughs)

Почему индийские избиратели голосуют за бандитов? Потому что они решают проблемы. Эта статья объясняет такой выбор через моральную логику действенности, а не добродетели — концепт, который сегодня доминирует в антропологии морали. В североиндийской политике действия важнее характера. Мы называем это «этикой эффективности»: вызов западным представлениям о том, что делает власть легитимной и человека хорошим.

Comparative Studies in Society & History 57/2: 323-54, 2015

The "Criminal Tribe" in India Before the British

Эта статья опровергает распространённое мнение о том, что британцы «изобрели» преступные племена в Индии. На основе санскритских и народных источников она показывает, что задолго до колониального законодательства индийские тексты уже изображали некоторые сообщества как наследственные банды воров — скрытные, девиантные, но при этом необходимые для государственного управления. Исследование демонстрирует, как колониальные категории отразили более древние местные представления о криминальности.

Contributions to Indian Sociology 49/2: 135-61, 2015

Patronage & Community in a Society of Thieves

Эта этнография показывает, как сообщество воров в Раджастхане живёт через патронат. Божественные и человеческие покровители формируют их идентичность, придают ей моральную легитимность и поддерживают их ремесло. Кража здесь — не просто преступление, а социальное призвание, ставшее возможным благодаря связям с богами, вождями, землевладельцами и соседями, которые делают это сообщество тем, чем оно является.

Anthropology Today 31/4: 22-25, 2015

India's Human Democracy

В этом эссе выдвигается прорывная идея: индийская демократия работает благодаря иерархии, а не вопреки ей. Основываясь на этнографии политиков, посредников и избирателей в Раджастхане, автор показывает, как обязательства, патронат и неравные связи оживляют политическое участие. Эти иерархии не разрушают демократию — напротив, они обеспечивают её жизнеспособность в крупнейшей демократии мира.

American Ethnologist 42/2: 787-88, 2015

Jeffrey Witsoe's Democracy Against Development

В этом обзоре книги Джеффри Уитсо Democracy against Development (Демократия против развития) утверждается, что демократия в Бихаре процветала вопреки государству. Этнография низших каст показывает, что самая страстная демократия Индии возникла не благодаря бюрократическому порядку или развитию, а в сопротивлении им — это радикальный вызов идее о том, что сильной демократии нужно сильное государство.

In Patronage as Politics in South Asia, ed. A. Piliavsky. Cambridge University Press, pp. 1-36, 2014.

Introduction to Patronage as Politics in South Asia

Эта книга утверждает, что патронат — не противоположность демократии, а её нормативная логика в Южной Азии. Он — не феодальный пережиток, а живая моральная идиома, обеспечивающая функционирование политики: структурируя отношения щедрости и обязательства, формируя представительство и показывая, как демократия здесь процветает благодаря иерархии, а не вопреки ей.

In Patronage as Politics in South Asia, ed. A. Piliavsky. Cambridge University Press, pp. 154-75, 2014.

India’s Demotic Democracy and Its “Depravities” In the Ethnographic Longue Durée

Эта глава показывает, что индийская демократия действует не вопреки, а через патронат. Электоральные пиршества, подарки и обязательства — это не просто «подкуп избирателей», а выражение нормативного морального порядка, в котором лидеры — кормильцы, а граждане — их клиенты. Патронат здесь — не патология демократии, а её логика, делающая массовое участие живым, подотчётным и устойчивым. По крайней мере — в принципе.

H-Net Reviews, 2014.

India’s Non-Sovereign Kings. Review of Aya Ikegame’s Princely India Reimagined.

В этом обзоре книги Аи Икэгамэ Princely India Re-imagined утверждается, что история Майсура показывает: королевская власть в Индии никогда не строилась на суверенитете, как пытались представить её британцы. Она основывалась на патронате, ритуале и моральной обязанности. Даже после утраты формальной власти правители Майсура продолжали править — через дары, почести и всеобъемлющие социальные связи.

Modern Asian Studies 47/3: 751-79, 2013.

The Moghia Menace, or the Watch Over Watchmen in British India

Эта статья опровергает стандартное утверждение что «преступные племена» были изобретением британцев в 1871 году. Она выявляет более раннее законодательство против могхия в Раджпутане, инициированное не Лондоном, а местными правителями и агентами. Кампания показывает, что политика в отношении преступных племён возникла снизу — через местные практики полицейского контроля, а не была навязана сверху империей.

Cambridge Journal of Anthropology 31/2: 104-22, 2013.

Where Is the Public Sphere? Political Communication and the Morality of Disclosure in Rural Rajasthan

Эта статья бросает вызов идее о том, что индийская демократия процветает в «публичной сфере». Этнография из Раджастхана показывает, что видимость здесь скорее подавляет речь, чем способствует ей. Эффективное политическое общение происходит втайне, за ширмами и в закрытых кругах. В любом хабермасовском смысле публичной сферы здесь может попросту не существовать.

Borderland Lives in NorthErinSouth Asia, ed. D. Gellner. Duke UP, 24-45, 2013.

Borders Without Borderlands: On the Social Reproduction of State Demarkation in Western India.

Эта статья бросает вызов романтическому представлению о «пористых» приграничьях. Фокусируясь на внутренних границах Индии, она показывает, что повседневная жизнь не смягчает границы, а, напротив, делает их более жёсткими и воспроизводит их в интимных практиках — через подозрения, контроль и рутинные взаимодействия. Жители пограничья — не космополитичные посредники, а подданные, живущие внутри и вынужденные мириться с матрицей государственных границ.

Theory in Social and Cultural Anthropology: An Encyclopaedia, ed. J. McGee & R. L. Warms. Sage, 465-68, 2013.

Edmund R. Leach

Эта статья объясняет, почему Эдмунд Лич был важен — не как основатель «школы», а как великая тревожащая сила антропологии. Она раскрывает, в чём заключалась мощь структурализма Леви-Строса и как Лич использовал эту силу — никогда догматично, а как инструмент для превращения антропологии в дисциплину-смутьяна, стремящуюся к честному знанию вопреки здравому смыслу и устоявшимся мнениям. Теория, считал он, должна служить этнографии, а не наоборот.

HAU: Journal of Ethnographic Theory 1/1: 279-98, 2011. 

Edmund R. Leach’s 1982 Frazer Lecture “Kingship & Divinity,’ ed.

Это первая публикация знаменитой лекции Эдмунда Лича — Frazer Lecture 1982 года. В ней он пересматривает догадки Фрейзера о божественном царстве, мифе и жертве, задавая вопросы: что связывает богов и царей, и как христианский сюжет вписывается в более широкий ритуальный контекст? Аргумент Лича показывает силу антропологии: миф — это прожитый прецедент, а царская власть — хрупкое божество, которое нужно постоянно обновлять ритуалом.

Comparative Studies in Society & History, 53/2: 290-313, 2011.

A Secret in the Oxford Sense: Thieves and the Rhetoric of Mystification in Western India.

Это эссе задаёт вопрос: что делает «секрет» социально значимым? Этнография «касты воров» в Раджастхане показывает, что секретность — это не про скрытое содержание, а про саму мистификацию. Она распространяется через слухи, полицейские досье и самопрезентацию — и демонстрирует, как скрытое поддерживает общественный порядок, власть и саму идею государства.